Раздел: "Статьи"
Радзивиловский список Владимирской летописи по 1206 год и этапы владимирского летописания
(продолжение)
тот случай значительно уступает этому во всех измерениях.
В пользу такого именно понимания дела...
Придя к выводу о том, что 1206 г. был важным рубежом во владимиро-суздальском летописании, нельзя не вспомнить тех, кто шел примерно в том же направлении или пришел к тому же заключению, хотя и не сказал подробно о своем пути. Первым, кажется, был М. Поремышлевский, писавший более ста пятидесяти лет назад: "...все они (летописи. - Г. П.), однакож, до 1203 г. согласны в главных происшествиях, кроме неболыпих пропусков и маловажных разнословий, зависящих от неосторожности, глупости или высокоумия переписчиков. Следовательно, содержание сих летописей заимствовано из одного источника. С сего времени начинается существенная разность в списках; ибо является множество частных летописцев, кои подробно и нередко с пристрастием описывали только происшествия своей земли, не касаясь до прочих княжеств, кроме случаев, описание коих было необходимо для связи".76 Вторым могу назвать Е. Ю. Перфецкого, написавшего: "Присмотревшись к взаимоотношениям сводов северной редакции, видим: Радзивиловский свод кончается в 1206-м году, Суздальско-Переяславский кончается в 1214-м году. Лаврентьевский же и Троицкий 77 своды, хотя и значительно дольше других ведут летописное повествование, но так разнятся, начиная с 1206 года, друг от друга, что издатели их, с этого времени начиная, печатают их тексты отдельно".78
Затем А. Г. Кузьмин отметил, на мой взгляд, совершенно справедливо, что "чисто текстологические данные заставляют предполагать существование свода, доведенного до 1206 года", хотя сам он в обоснование этой мысли привел лишь одно наблюдение: "Именно на 1206 год приходится смена владимирских записей ростовскими и в Лаврентьевской летописи".79 В пользу такого именно понимания дела свидетельствуют и данные, добытые при изучении Новгородской I летописи. Еще А. А. Шахматов отметил, что последнее по месту в рукописи известие Радзивиловской летописи о битве Ольговичей с Литвою в Синодальном списке Новгородской I находится не под 6713 (1205) г., где ему надлежало бы быть, а под 6711 (1203) г., иначе говоря, он отметил факт путаницы лет, свидетельствующий о том, что в распоряжении и этого летописца был владимирский источник, оканчивающийся около 1205 г.80 Затем Н. Г. Бережков показал, что целая "группа статей Новгородской I летописи, излагающая события восемнадцатилетнего промежутка, с 6713 (1205/6) по 6730 (1222/3) год, отличается очень большой неправильностью, непоследовательностью в обозначении годов".81 В. Л. Янин уточнил, что в Новгородской I летописи младшего извода такая непоследовательность начинается даже несколько раньше, в статье 6712 (1204/5) г.82 И он сделал понятной ее причину, точнее сказать, причину того, что она начинается в этом месте: он показал, что оба извода Новгородской I летописи, старший и младший, в пределах до 6712 г. имеют один общий источник, который здесь обрывается (В. Л. Янин называет его "Временником" 1204 г.).83 Значит, мы можем распространить на этот источник вывод, сделанный ранее Ю. А. Лимоновым - но только на основании анализа ряда известий XII в. Синодального списка Новгородской I летописи старшего извода, - "что они были заимствованы из северо-восточного источника", чтения которого, "отличные от чтений Лаврентьевской летописи, Летописца Переяславля-Суздальского, совпадают с чтениями Радзивиловской летописи".81 Заметим также, что след присутствия в этом источнике известия 6713 (1205/6) г. о битве Ольговичей с Литвою позволяет считать возможной его зависимость от отраженного в Радзивиловскои летописи Владимирского свода того же 1206 г. Владимирская летопись, близкородственная Радзивиловскои, по также и Лаврентьевской и Переяславской, фрагментарно отражена, как мы знаем, в первой части Ипатьевской, оканчивающейся 6706 (1198) г. (далее там следует галицко-волынская летопись).85 Возможно только, что это была владимирская летопись, не доведенная еще до 1206 г. и не подвергшаяся при этом некоторой редакторской обработке.86"
Итак, памятник русского летописания, представленный Радзивиловским списком, имел очень важное место в истории не только владимирского, но всего русского летописания. Потому-то и дошел он до нас в многократно отраженном виде. А как показывает Радзивиловский список и свидетельствует своими пропусками (периодов текста, оказывающегося в Радзивиловском между миниатюрами) родственный ему Московско-Академический,87 свод этот был проиллюстрирован - честь, которой удостаивался далеко не каждый, точнее сказать, очень редкий этап в истории русского летописания.
Результатам наших наблюдений - в том числе и ответу на поставленный ранее вопрос о соотношении Радзивиловскои летописи и общего источника летописей Лаврентьевской и Переяславской - можно, мне кажется, придать следующее графическое выражение (см. рис. 6).
Литература:
1. См.: Шахматов. А. А. Описание рукописи // Радзивиловская, или Кенигсбергская, летопись: Статьи о тексте и миниатюрах рукописи. Б. М., 1902. С. 1-17(ОЛДП; Вып. СХVIII).
2. ПСРЛ. 2-е изд. Л., 1926. Т. 1, вып. 1; То же. 1927. Т. 1, вып. 2.
3. Там же. Вып. 1. С. VII.
4. Летописец Переяславля-Суздальского, составленный в начале XIII века (между 1214 и 1219 гг.) / Изд. К. М. Оболенским. М., 1851.
5. Шахматов А. А. Исследование // Радзивиловская, ц.ш Кенигсбергская летопись. С. 21-30.
6. Шахматов А. А. Обозрение русских летописных сводов XIV-XVI вв. М.; Л., 1938. С. 44-45.
7. Там же. С. 367.
8. Я. С. Лурье называет Летописец Переяславля-Суздальского третьим списком Радзивиловской летописи: "Начиная с известия 1138 г. может рассматриваться как третий список Л. Р. еще один памятник - Летописец Переяславля-Суздальского..." (Лурье Я. С. 1) Летопись Радзивиловская //ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 39. С. 142 (Исследовательские материалы для "Словаря книжников и книжности Древней Руси"): 2) То же // Словарь книжников и книжности Древней Руси. М., 1987. Вып. 1 (XI-первая пол. XIV в.). С. 248).
9. Летописец Переяславля-Суздальского. С VII.
10. См.: ІІСРЛ. Т. 1, вып. 1. Стб. 418-421; см. также: Прохоров Г. М. Кодикологический анализ Лаврентьевской летописи // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1972. С. 89.
11. Шахматов А. А. Обозрение. С. 10.
12. Заметим здесь, что два листа, некогда предшествовавшие и Радзивиловской л. 244, содержащие статью 6710 (1202) г. полностью и начало статьи 6711 (1203) г., в том числе часть отсутствующего в Лаврентьевской текста, сейчас перенесены в ней па несколько листов вперед и носят номера 237 и 238. Кстати сказать, номера эти проставлены буквенной цифирью, полууставом, может быть, в XVI в.: стало быть, перенос этот произошел когда-то очень давно. Убедиться в том, что в данном случае текст перемещен вместе с листами Радзивиловского списка, а но его протографа, позволяет строение 30-й тетради кодекса, которая стала из-за этого на два листа больше, и 31-й, которая сделалась меньше (кружочками обвожу номера листов с филигранями):
Возможно, впрочем, л. 246 и 247, парные л. 242 и 243, первоначально были на месте и были чистыми. Нынешние л. 246 и 247, занятые "Сказанием Данила игумена", - иной, более густого замеса, бумаги