Раздел: "Статьи"
Радзивиловский список Владимирской летописи по 1206 год и этапы владимирского летописания
(продолжение)
текст Переяславской летописи должен быть в Радзивиловской выправлен "по тексту одного из этапов образования Лаврентьевской летописи", 36 "одного из предшествующих этапов образования нынешнего текста Лаврентьевской летописи". 36 Того же взгляда на соотношение Радзивиловской и Переяславской летописей придерживается Я. С. Лурье. Не сомневаясь в наличии в Радзивиловской "переяславских черт", он рассуждает следующим образом; "Маловероятно, что переяславские черты вносились в летописание начала XIII в. в два приема: сначала в РА, а затем снова и более решительно в П. Естественнее предположить, что оригинал Радз. и П. был составлен в Переяславле, а затем владимирский редактор устранил его переяславскую тенденциозность, но сделал это, как часто бывает при редактировании, недостаточно последовательно, оставив "неустраненные следы переяславской обработки"". 37 "Во всяком случае, - считает Я. С. Лурье. - восстановление нескольких первоначальных мест во владимирской переработке Переяславского свода представляется более вероятным, чем обратное предположение о первичности текста РА". 38 В доказательство того, что следы влияния именно Переяславской летописи заметны в Радзивиловской, А. А. Шахматов и указал на тс две, по его мнению, тоже переяславские добавки под 1157 и 1177 гг., о которых мы уже знаем из слов М. Д. Приселкова. В первом случае это слова "в Переяславли (в) Новем", отличающие сообщение Переяславской и Радзивиловской летописей от сообщения Лаврентьевской о завершении строительства Андреем Боголюбским каменной церкви Спаса, заложенной его отцом: "... и церковь кончалъ, юже бѣ заложилъ преже отець его, святаго Спаса камену в Переяславли НовЪмь (это окончание статьи 6665 г. Радзивиловской; см.: Л., 348); во втором случае это слова "и переяславци" в статье 6685 (1177) г., в речи Всеволода к Мстиславу ("... а мене былъ с братомъ Богъ привелъ и володимерци и переяславци"; см.: Л., 380). 39 Однако же указание на место, где была заложена и закончена строительством церковь, представляется не позднейшей добавкой, но необходимой частью известия о такого рода событиях; отсутствие же указания на место, обессмысливающее сообщение, - результатом порчи текста. А. А. Шахматов, впрочем, писал об этом указании и как о пропущенном в общерусском источнике Лаврентьевской и Ипатьевской летописей, "который в свою очередь заимствовал его из Переяславской летописи, но устранил слова "в Переяславли Новем", подобно тому как позже составитель Радзивиловской летописи устранял под 1175, 1176 и 1177 гг. тенденциозные вставки переяславского летописца". 40 Получается, по А. А. Шахматову, что эти слова сначала были добавлены, а потом пропущены. Но не проще ли представить себе, что в Переяславской и Радзивиловской летописях это сообщение имеет не дополненный, но первоначальный вид, а в Лаврентьевской лишено своего конца? И кроме того, летописцу Переяславля-Суздальского естественно было бы назвать свой город просто Переяславлем и его жителей - переяславцами, как он это и делает в уже известных нам случаях, а также под 6721 (1213) и 6722 (1214) гг.: "... а Ярославу Переяславль... ", "... и ехавъПереяславль... ", "... приехавъ въ Переяславль... ", "... и съзвавъ вси переяславци... ", "И тако сѣде Ярославъ в Переяславли на столй, ид-в же родися", "... по-слася къ брату къ Ярославу въ Переяславль... ", "... и съвокупя переяславци поиде... ", "... а Ярослав к Переяславлю... " (П, 110-111): и что тоже естественно - пояснять название города, когда речь заходит об ином Переяславле, южном. Например: "Прииде Ярославъ изъ Русьскаго Переяславля... " (П, 108), "... пойти ему на сюлъ въ Русьскый Переяславль", "... а Володимиръ въ Русьскый Переяславль и сѣде в нем" (П, 112). Так что слова "в Переяславле (в) Новем" не могут быть поставлены в ряд дополнений переяславско-суздальского летописца XIII в.
Что же касается предположительной добавки слов "и переяславци" в статье 6685 (1177) г., то стоит заметить, что в рассказе Лаврентьевской летописи о 70-х гг. XII в. северные Переяславль и переяславцы упоминаются неоднократно.41 И если бы, допустим, хоть одно из этих упоминаний отчего-то пропало под пером какого-нибудь писца на каком-то этапе передачи текста от неведомого нам владимиро-суздальского источника Радзивиловской летописи к известному нам Лаврентьеву списку 1377 г., то число "переяславских дополнений" среди свидетельств влияния Переяславской летописи на Радзивиловскую, наверное, не ограничилось бы у А. А. Шахматова двумя. Да и можно ли считать прибавленными слова "и переяславци" в устах переяславского князя, говорившего как раз о том, кто дал ему, его брату, княжившему во Владимире, и ростовскому князю Мстиславу, к которому он обращался, власть: "Тобе ростовци привели ... а мене былъ с братомъ Бог привелъ, и володимерци, и пере-яславци" (Л, 379). Несомненно, эти слова первоначальны.
Удивительно, что в данном случае, в вопросе о соотношении Радзивиловской, Переяславской и Лаврентьевской летописей, мысль А. А. Шахматова не проделала ту же эволюцию, какую она проделала в объяснении сходства Радзивиловского и Московско-Академического списков: сначала, как мы помним, он полагал, что второй из них сделан с первого, но потом, обдумав возникшую при этом необходимость допустить, что Московско-Академический список в таком случае должен быть выправлен по источнику Радзивиловского, склонился к более простой картине, а именно решил, что эти списки независимо друг от друга отражают их общий источник ("Радзивиловскую летопись" - протограф).
Итак, А. А. Шахматов не изменил своего мнения, что текст "Радзивиловской летописи объясняется вполне удовлетворительно как соединение текста Лаврентьевской и Переяславской летописей",42 а мы согласиться с этим по изложенным выше причинам не можем. И это побуждает нас взглянуть более внимательно на сходства и различия Радзивиловской летописи с той и другой. Ведь она обладает большим рядом особенностей, сближающих ее то с Переяславской летописью и отличающих от Лаврентьевской, то с Лаврентьевской - и отличающих от Переяславской. Картина, надо сказать, обычная для случаев, когда тексты независимо друг от друга восходят к одному (не в смысле одного списка, а в смысле одного вида текста) общему источнику. Но как в данном случае обстоит дело, мы сможем решить, лишь сличив Радзивиловскую летопись с родственными ей летописными текстами на всем ее протяжении. Значит, помимо Лаврентьевской и Переяславской мы должны привлечь к сравнению и Ипатьевскую летопись XV в.,43 содержащую, как и Радзивиловская и Лаврентьевская, "Повесть временных лет" и на протяжении XII в. пользовавшуюся северным, владимиро-суздальским источником, родственным и Радзивиловской, и Лаврентьевской, и Переяславской летописям.
2. Схождения и расхождения
Переяславская летопись дошла до нас без своей начальной части, лишь со статьи 6646 (1138) г.44 И уже в этой ее статье есть то (известие о смерти и похоронах Евфимии Володимировны), чего нет в Радзивиловской, но что есть в Лаврентьевской и Ипатьевской летописях. Но подойдем к этому году издали, начав с начала, - чтобы иметь необходимую